1. |
||||
|
ДО КОНЦА СВЕТА ОБРЕЧЕН Я ПЕТЬ
Нас тьма народов — все одна мы повесть:
Нас не пугает ненависти гвалт.
Да, я латыш, но скиф пронзил мне совесть,
И не один прозревший я прибалт.
И вот война — у самого порога.
Прет, чертыхаясь, отщепенцев ряд.
Но было же: как флаг красна дорога.
Её нам стёр чужих свобод обряд.
Победы мир свой дали, без сомненья,
Мы превратить в мирок чужих и злых.
Нет, я не жду забыться вдохновенья,
Чтобы стереть двух первых мировых.
Нам до смерти любить! Но враг зудит гламурно,
Что ненависть права их и сильна.
Не разобрать их кривду — все сумбурно.
К благополучию слепа страсть и хмельна.
К чему стремился? Ведь комфорт — не счастье,
И не любовь все то, о чем журнал.
Моё прозрение, кто выживет, не красьте
На кровью павших писанный мурал.
Волна все выше — как хрусталь прозрачна:
Шарлаховый маячит неба вид.
Там призраки танцуют — вроде мрачно,
Но между нами как туман мой стыд.
Припев:
Без Бога, знаем, нам не до порога.
Волна все ближе — но не ближе Бога.
Прижал гитару, сердцем чтоб согреть —
До конца света обречен я петь.
|
||||
2. |
Стихи павших
04:13
|
|||
|
СТИХИ ПАВШИХ
Истуканы прут на нас.
Внимайте, акробаты!
Нам нужна поэзия,
Не нужны нам плакаты.
Капли крови ангелов —
Звезды для поэтов.
Без смартфонов в бой пойдем,
Как с песней Егор Летов.
Их умом нас не понять —
Думы им бездумны.
Победит поэзия —
Поэтов фронт безумный.
По канату нам идти —
Бездна лжи не спит под нами.
Сверху — отчий ветерок,
А внизу — чужой цунами.
Широка страна моя
Не от ширпотреба.
Нам поэзия важна —
Важнее даже хлеба.
Истуканы прут на нас.
Внимайте, акробаты!
Нам нужна поэзия,
Не нужны нам плакаты.
По канату нам идти —
Бездна лжи не спит под нами.
Сверху — отчий ветерок,
А внизу — чужой цунами.
Широка страна моя
Не от ширпотреба.
Нам поэзия важна —
Важнее даже хлеба.
Припев:
Пули стихли, стих боец …
Мы, павшие, лихи́.
Смерть для нашей вечности —
Бессмертные стихи.
|
||||
3. |
Янка и Анна — скобки мои
06:53
|
|||
|
ЯНКА И АННА — ВЫ СКОБКИ МОИ
Посвящается поэтессам Янке Дягилевой и Анне Долгаревой
Утром прямо в мой двор
Въезжает внезапно Янка —
В джинсах из красных перьев
Вылезает из белого танка.
“Я павшая всех будущих войн...
Знаю, у вас тут где-то Долгарева”.
Прямо по траншее поезжай,
А в конце у флага — налево.
Въехал танк прямо мне в душу
Догнать поэтессу Анну:
“Она моя — я стихи ее оберегаю”, —
Так мне Янка, напевая “Осанну”.
Янка из белого танка,
Ты же моя взрывчатка!
Помню: шли по рельсам трамвая,
И ты взорвала мне сетчатку.
Я увидел бесконечность пределов,
Беспредел своей сладкой эстрады.
“Лечи молчанием” — так ты мне пела,
И с нами рельсы лететь были рады.
Так и два снайпера Анну
Лечили от обыкновенной смерти.
Ее стихи стали необыкновенными —
Хлеб Победы из кровавой дерти.
Девяностые подняли ложь
На пьедестал крыш всех выше.
А февраль номер двадцать четыре
Вдруг Анну начертал на афише.
Жизнь меняется местами со смертью.
Лишь людям в футлярах перемены плохи́.
Застои рождают экспертов,
А перемены рождают стихи.
Янка и Анна, вы этой эпохе
Как скобки безоблачного гнева.
Иду к вам по траншеям любви —
Сначала прямо, а у флага — налево.
С вами я не стервенею.
Белый танк пусть будет хоть снежным.
Скобками вашими объят,
Быть тоже учусь незалежным.
Припев:
Стихи станут мотором
И полетим над озером
К инвалиду-майору
Ставить точку раздору.
На коленях он с внучкой,
На бумаге деда ручкой
Напишет слово-колючку —
Одно слово, не кучку:
Победа!
|
||||
4. |
||||
|
КАСПАР, ТЫ ЛЮБИШЬ ВСЕ НАРОДЫ МОИ?
Мой малый народ великий, да,
Крестьянской своей добротой.
Доказательства — песни народные
Без отравы политики злой.
И слов в языке моем сотнями
Родных славянским корням.
И мы кочевали к ним в гости там,
И они кочевали тут к нам.
Дали ордер вам, еврокураторы,
Загнать нас в смертельный капкан.
Лингвицид не прокатит дикий ваш,
Не прокатит сгубить всех нас план.
Уймитесь, вы, провокаторы —
Хейт-спич ваш родной язык!
И от вашей притворной латышскости
Отвернётся любви Божией лик.
Евроклеркам без чести и совести
Спровоцировать схлёстку приказ —
Губить, ненавидеть всё русское,
Дробить их культуры алмаз.
Бриллианты — от Бога поэты их
Вам страшны, ибо смерти в них нет.
Как бисер сияет вечность в них,
Как злато царских монет.
Кровь стихов их валами новыми
Ваш срам откроет нам весь.
Пусть и бес вас напряг до бешенства,
В конце Бог победит, а не бес.
Блок пророчил про Русь: все мы скифы тут —
Насквозь видим, щуря глаза.
Вам страшно славян Православие,
Руси Церкви святая Лоза.
С кем тут змей, с кем тут Бог, брат, сам решай.
Церковь Руси — моя Мать.
И песнями, и молитвами
До конца за Нее мне стоять.
Язык дал мне знать, кто к нам первым приплыл,
Кто Христа привел первым из всех.
Вот слова с латышскими схожие:
“Звон”, “божни́ца”, “грамота”, “грех”.
На латышском есть слово “debesis”.
На русском есть “небеса”.
“Каспар, ты любишь все народы Мои?” —
Спросил Бог, и ответил я “да”.
Припев:
Красная, разная кровь
Пролилaсь и сгустилась вновь.
Пора всем народам Земли
Признаться друг другу в Любви.
|
||||
5. |
||||
|
Тридцать лет я спал, промолчал,
Когда звал Сатана всех на бал.
Танцевал, танцевал, танцевал,
Пока огнь дымком весь мой стал.
Как жить нам теперь, ну как?
Я знаю — ты скажешь: дурак.
Стравил нас радужный Кащей.
Заходи ко мне в мавзолей.
Мой протест кукушкою спет —
Одному мало мощи для “нет”.
Хочу встать, но закатан в бетон.
Шеф-петух мне вручает жетон.
В трубке мира теперь я дымлюсь.
Как огнь уж не подымусь.
Дохлый мир, удушья покой
И трусливо долгий застой.
Как дальше жить мне, ну как?
Средь панических боевых нет атак.
Друг с другом разделяя свой страх,
Отступаем в могилах, в гробах.
Я не кукла и я не царь —
Я обреченный любить гусляр.
Я в пустыне друзей бедуин
И палимый злой ложью павлин.
Взломай меня, нервный мой срыв!
Разорви в клочья, ядерный взрыв!
По кусочкам мне снова сложить
Свою жизнь и родиться, чтоб жить.
Припев:
Своей искрой зажги, чтоб не млел,
Чтоб не только во снах летел.
Звездных птиц моих гнёзда зажги,
Чтоб воскрес я, Господь, как Ты.
|
||||
6. |
||||
|
ДУШОЙ ХРИСТУ ПУСТЬ НЕВЕСТИМСЯ
После просмотра фильма Анны Артамоновой “Фагот”
Времена все проходят — и эти пройдут.
Какими нас ангелы в конце найдут?
Не выше язык мой Бога и Любви.
В итоге в могиле твои и мои.
И у моих похожиe могилы.
Партнеры на “братскиe” гонят нас вилы.
Знаю — абсурдно звучат мои строки.
Но подходят к концу последние сроки.
Ядро всей Земли доспелo до взрыва,
Но, даже умирая, на меня смотришь криво.
Видел я сон: мирно — как в сказке.
Я без ног, ты без ног — оба в коляске.
Были врагами — встретились в храме.
Kак крылья Победы кресты над нами.
Все войны проходят, и эта пройдет.
Какими Господь нас после найдет?
Сердце живое, будь враг там или друг,
Жаждет любовью порвать смерти круг.
Припев:
Душой Христу пусть невестимся.
Пусть по-разному крестимся —
Там у Рая подножия
За всех нас молится Матерь Божия.
Все войны от равнодушия,
Лишь огнем спасусь от стужи я.
Там у Рая подножия
За всех нас молится Матерь Божия.
|
||||
7. |
||||
|
ЭЙ ВЫ, ЖЕНУШКИ! ЭЙ, МУЖИЧКИ!
Эй вы, женушки,
Эй, мужички!
Научились мы плавать
Как рыбки во лжи.
Ложь всю глотаем,
Омываем тела.
Во лжи и мечты,
И наши дела.
На прибыль надежда.
На совести — жгут.
Доверяем той правде,
О которой нам лгут.
Да, это чудо,
Что не все мы бомжи.
Но богаты настолько лишь,
Насколько во лжи.
Наши дети в сетях.
Учителя их вруны.
Вроде как люди,
Вроде с Луны.
Эй вы, женушки,
Эй, мужички!
Научились мы плавать
Как рыбки во лжи.
Оживут скоро кости.
Вернется мой дед.
Скажет: нет, сынок, пал я
Не за этот ваш бред.
Одним словом правды
Взорвет весь квартал.
Белым светом костей
Ослепит всех, кто врал.
Истину лишь сможет
С ним вместе зреть,
Кто готов за нее
Сто раз умереть.
Эй вы, женушки,
Эй, мужички!
Научились мы плавать
Как рыбки во лжи.
Припев:
Война — это страшно,
Но не страшнее той лжи,
За которую мирно
Убиваемся мы.
|
||||
8. |
Принцессе Илоне Донецкой
03:03
|
|||
|
ПРИНЦЕССЕ ИЛОНЕ ДОНЕЦКОЙ
Памяти 6-ти летней Илоны Ольховой, погибшей 01.09.2023
Построил песочницу папа
Принцессе Илоне родной.
Ждал хоть словечко одно,
Но осталась она немой.
Взяли её из детдомa —
В надежде, что заговорит.
Не знали, что в день роковой
К принцессе снаряд прилетит.
Шесть лет она молчала,
Играла тихо — без слов.
И вдруг сквозь безмолвия годы
Её осколочный зов:
“Папа!” — любви полон шепот,
Как “Отче наш”, ей умирая.
В слове “папа” — вечность надежды
И миг присутствия Рая.
Одно слово — и стало теплее,
Развеялся ужаса дым.
Смерть претворил Бог в чудо
Словечком “папа” одним.
Первое и последнее слово,
И в океан впадает река —
Одно слово, как слово “Победа”
На все будущие века...
Папа... Папа...
Припев:
Пусть всегда будут мама и папа,
Пусть всегда нам детей любить.
И меня дети папой назвали,
Пусть для них мне вечно жить.
|
||||
9. |
Гвозди и гвоздики
05:01
|
|||
|
ГВОЗДИ И ГВОЗДИКИ
Слова — это гвозди.
Друг в друга вбиваем.
Убитых и раненых
Вмиг забываем.
Мы правы только,
С поддержкой похожих.
Шагаем сквозь толпы
Убитых прохожих.
Ищем врага
В приходе, в науке,
С Богом и совестью
В холодной разлуке.
И вдруг мимо дома
Танк проезжает,
Прилетают снаряды,
По окнам стреляет.
Ужасы, трупы
В дугу дух согнули.
Слова были гвозди —
Превратились в пули.
Горды, довольны
Собою — как черти.
Божий дар — наша жизнь.
Но мы — подельники смерти.
Вдруг все по-другому —
В гробу мало света.
У Христа на коленях
Наша жизнь как газета.
Читает он вслух,
Гвоздь — каждое слово.
Но поздно уже —
Не прожить жизнь снова.
“Своей правдой злой
Меня вы злили.
Закон Я вам дал,
И врагов чтоб любили.
Но вы и друзей
Пригвоздили словами.
С ними останусь —
Не останусь Я с вами”.
Пусть мы не гвозди —
Железны, безлики.
На восходе Победа —
Пусть Ей мы гвоздики.
|
||||
10. |
Фронт — это линия жизни
04:02
|
|||
|
ФРОНТ — ЭТО ЛИНИЯ ЖИЗНИ
Рассказ добровольца
В холодильнике мерз мой ужин.
Кот у мышки компа заснул.
Спать и или есть безоружному?
Издали — взрывов гул.
Злость, что мне делать с тобою?
Не в силах что-либо менять.
Не готов я ни к плену, ни к бою.
Ни любить смел, ни воевать.
Такой вот ненастоящий
Я стал тут в надежде дожить
Хоть до искорки, капельки счастья,
Чтоб на миг все забыть и не ныть.
Злость, что мне делать с тобою?
Не в силах что-либо менять.
Не готов я ни к плену, ни к бою.
Ни любить смел, ни воевать.
Вдруг прилет по балкону соседа…
Покурить просто вышел он…
Рядом внук у мёртвого деда.
Во мне взрыв как распятого стон.
Через день я стал добровольцем.
Через месяц — бился в боях.
Со смертью меняли мы кольца,
И жизнь началась моя.
Я счастлив, прострелен что дважды —
Друзей собою спасал.
Счастье теперь миг мне каждый.
Без войны я бы счастья не знал.
Припев:
Фронт — это линия жизни,
С вечности волосок,
Счастья кровавые брызги,
Звезд божественный ток.
|
||||
11. |
Алеша — солдат и поэт
03:49
|
|||
|
АЛЕША — СОЛДАТ И ПОЭТ
Посвящается солдату и поэту Алексею
Простой Алеша паренёк —
Иначе просто он не мог.
Товарищ рядом — долг спасать.
Решил он телом прикрывать.
Сам ранен прямо в ноги он,
Когда ударил первый дрон.
Но к ним уже другой летит:
“Пусть друг мой жив, пусть я убит”.
Осколки, обморок и боль.
Во рту вкус смерти жжет как соль
И белая как мама тень,
Как сон, как вечно мирный день.
Детдомовский Алеша сам.
Все там солдатики без мам.
С пеленок он там рядовой.
Все детство, молодость — как бой.
Но тут впервые смерть как мать.
И стал Алеша умирать.
И тот, кого он телом спас,
Решил: спаситель мой угас.
Припев:
Простой Алеша паренёк —
Иначе просто он не мог.
Он ранен с детства, с малых лет…
Солдат Алеша и поэт.
Но Бог решил: Поэту жить!, —
И дал Алёшу вытащить.
Другой солдат, кто рядом был —
Помог ему, и он ожил.
Кровавый, лежа, но живой
Алеша стих читает свой:
“Смерть не отнимет наше знамя —
Правды огонь раздуем в пламя…”
Теперь он сам над всей Землей,
Как дрон-маяк всем призывной.
“Хоть умираешь весь в крови,
В последний час читай стихи.”
Припев:
Простой Алеша паренёк —
Иначе просто он не мог.
Он ранен с детства, с малых лет…
Солдат Алеша и поэт.
|
||||
12. |
Золотой хлеб
04:20
|
|||
|
ЗОЛОТОЙ ХЛЕБ
Памяти солдатa Назарa
Из воинов вырастает Хлеб.
Все поля у Господа в объятьях.
Он избрал и Назара*,
Чтоб сшил из облаков платье.
Выполнил приказ он мигом
И звездами украсил красно.
Передал через знакомого Ангела
Любимой, чтоб не ждала напрасно.
Наденет и позже станцует,
Соберет когда всех слез бриллианты,
Танец золотого Хлеба
В Катиных из Донецка пуантах.
Павшие — это Земля,
Их души — мир всем нам с Неба.
Мы — жизнь, зачатая павшими.
Мы — кусочки золотого Хлеба.
На могилке капли алых слез
О нас плачущего Бога.
Из воинов вырастает Хлеб.
Дай, Назар, мне тоже немного.
Кусочек Неба, кусочек Хлеба —
Ад войны со вкусом Рая.
Павшие не умирают —
Живут, вечно нам помогая.
Припев:
Пацанов бесконечное поле,
Какое ты золотое!
Каким вкусным должен быть Хлеб,
Чтоб Победой снять горе людское.
* “Назар” в переводе с древнееврейского: посвященный Богу
|
||||
13. |
||||
|
МЫ ЗВЕЗДЫ, МЫ БРАТЬЯ, МЫ ПТИЦЫ!
Проснулся и радуйся,
Что проснулся не после смерти,
Что родные рядом любят
И не озлились во лжи круговерти.
Радуйся, что радуга в небе
Как в шутку перевёрнутая улыбка,
И в ответ сам улыбнись:
Не улыбаться — смертельная ошибка!
Радуйся, что все мы воины —
И женского, и мужского пола, —
Что готовы за детей умереть.
И отступит бесполых крамола.
Радуйся, что друг лишь ранен
От кассетных прилетов в Донецке,
И за погибших что можешь молиться,
Как бабушка учила — по-детски.
Радуйся, что маски сползли
С лиц врагов родного народа,
И в одних окопах с тобой
Воюет и вся природа.
Радуйся, что единственный сын
На фронт пошел добровольно,
И что за Родину, и за сына
Тебе, мать, одинаково больно.
Радуйся просто и вечно,
Как святые и дети умеют.
От радости внуки взрослеют
И бабушки молодеют.
Радуйся! Тебя распнут —
Веруй, что всегда воскреснешь —
Если не в День Победы,
То по капельке крови в песнях.
Радуйся даже у гроба,
Не веря лжи в радужной прессе.
У нас, православных, смерти нет —
У нас Христос Воскресе.
Радуйся, что радуга в небе
Как в шутку перевёрнутая улыбка,
И в ответ сам улыбнись:
Не улыбаться — смертельная ошибка!
Припев:
Радуйтесь, все языцы!
Мы звезды, мы братья, мы птицы!
Радуйтесь! Мы наша память,
Как Пасхи красное знамя.
|
||||
14. |
||||
|
В МИРЕ ЛИШЬ ОДИН НАРОД — РОЗЫ
В мире только один народ —
Люди, точнее — розы.
На одном языке они любят,
Одной солью засолены слезы.
На каком языке любовь
Своих бабочек ажурных обучает?
На каких языках собаки
По белу свету бегая лают?
Не сжигайте народам их книги —
Бросьте в пламя лучше меня:
Мои кости сгорят лучисто,
На латышском хрустально звеня.
Сгорит Достоевского кость,
Сгорит кость Ивана Крылова —
У Бога на арамейском
Их читать буду снова и снова.
Не бойтесь — пойте на русском:
Я иконы на русском пишу.
А когда слишком поздно ложусь,
На тувалуанском во сне дышу.
Ведь в мире лишь один народ —
Люди, точнее — розы.
На одном языке они любят,
Одной солью засолены слезы.
Припев:
Читаю историю Риги.
Спасайте русские книги!
Подумай: из нас кто спасётся,
Когда боли вулкан их взорвётся!
|
||||
If you like Kaspars Dimiters, you may also like:
Mind, Man, Medicine
by The Secret Sisters
The Alabama duo's fifth album exults in dusty Americana, showcasing rich vocal harmonies alongside blissful folk instrumentation.
go to album
More contemplative folk from the Minnesota singer-songwriter, sustained by raw full-band arrangements and philosophical lyrics.
go to album
Irish singer-songwriter Oisin Leech's acoustic folk music is characterized by its muted beauty and intimate, solitary quality.
go to album
Various Artists - Gaza Calling
by Nuovo Canzoniere Partigiano
featured on Bandcamp Radio Mar 15, 2024
go to album
Space Bath
by Sami Freeman, feat. James Jackson, Beaunoise, Mia Pixley
A gorgeous journey through a kaleidoscopic array of sonic approaches melted together that feels old and new at the same time.
go to album
Ship To Shore
by Richard Thompson
The legendary Richard Thompson's new solo album exemplifies his many musical paths, from pop and cabaret to jazz to traditional folk.
go to album
Sparkling and knotty indie rock from this Australian group with interlocking guitars and shifting rhythms.
go to album
